Стивен Браст Гвардия Феникса ч.36

А Пэл воспользовался представившейся возможностью, чтобы поговорить с одним из гвардейцев и узнать, что произошло при дворе за время их отсутствия.

Аттрик и Катана с большим удовольствием громко обсуждали историю Ланий э'Кайран, о которой им напомнил Айрич. Она считалась мятежницей из-за того, что отказалась подчиниться императору атире, а позднее участвовала в государственном перевороте во время правления феникса Джесьера Ужасного. Сначала Лания объединилась с тсалмотом по имени Сиуолл, а потом, перейдя на сторону его врагов, во главе армии из пятидесяти воинов и двух тысяч наемников захватила дворец, трон и Орб, начала Войну Улиц и навечно заняла место в истории Империи. Война продолжалась около двухсот лет – за это время Лания успела построить Внутренний дворец и сделать его единственной частью большого дворца, которую можно оборонять против вторжения врага.

Айрич погрузился в собственные мысли, а Кааврен мечтал, причем главное место в его грезах занимала Иллиста. Она спасла его из тюрьмы и помогла предстать перед его величеством, потом они вместе добились свободы для его друзей, которые получили такое повышение по службе и столько наград, что этим удовлетворился бы даже дзурлорд.

Из всей компании лишь Мика, как мы уже имели честь отметить, оставался в мрачном расположении духа. В полдень отряд без происшествий миновал Флаговые врата и свернул по дороге Старого Мельника к району дворца.

И тут Кааврену стало интересно, куда же их намерены доставить, и он обратился с вопросом к сержанту.

– Сначала в Крыло Дракона, – ответила Лаборю. – А что будет дальше, мне неизвестно.

– Значит, нас ведут либо в тюрьму, либо к императору.

– Вполне возможно, господин Кааврен.

– Должен признаться, что мне все равно. Если нас поведут к его величеству, у нас будет шанс узнать, за что нас арестовали, и я полагаю, нам удастся убедить его изменить свое мнение о наших персонах. Ну а если мы попадем в тюрьму – что ж, я бы не отказался от отдыха.

– Рада, что вы так любезны, поскольку мне бы не хотелось применять к вам жесткие меры.

– О, обещаю, в том не возникнет необходимости.

– Прекрасно.

– Однако не могли бы вы мне сказать, есть ли у вас специальные указания на наш счет?

– Вам не следует тревожиться. Я получила дополнительные инструкции только на тот случай, если вы окажете сопротивление.

– А если бы мы его оказали?

– Мне приказано всех вас убить.

– Убить?

– Именно.

– Невозможно.

– Приказ звучал именно так, клянусь. Теперь вы понимаете, почему я рада, что вы проявили благоразумие, – мне не пришлось участвовать в кровавой бойне.

– Ну, откровенно говоря, я тоже рад, что все так вышло. А больше вы не получали никаких приказов?

– Если не считать того, что я обязана пресекать попытки побега и препятствовать вашим контактам с другими людьми.

– Как, нам запрещено разговаривать с кем бы то ни было?

– Совершенно верно.

– Ну что ж, – сказал Кааврен, у которого появилась пища для размышлений, – тогда, если не возражаете, я должен поставить об этом в известность своих спутников, чтобы никто из них, случайно заметив знакомое лицо, не осложнил вам жизнь.

– Буду чрезвычайно признательна.

– Я это сделаю немедленно.

– Всегда готова вам помочь.

– Простите. – Кааврен заставил свою лошадь слегка приотстать, пока не оказался рядом с Пэлом, который, как считал тиаса, располагал самым подходящим складом ума для разрешения подобных проблем. – Прошу прощения за то, что прерываю ваш разговор. Но мне необходимо посоветоваться с вами по одному делу.

– Разумеется, – ответил Пэл и извинился перед гвардейцем, с которым беседовал, а затем понизил голос так, чтобы их никто не услышал: – Ну, что случилось?

– Гвардейцы получили следующий приказ: они должны проследить за тем, чтобы мы ни с кем не разговаривали по пути во дворец.

– Проклятие! В самом деле?

– Мне так сказала сержант.

– И что это значит?

– Только то, что наш арест необходимо держать в секрете и, более того...

– Да?

– ... Лишить нас возможности защищаться.

– Но тогда, вы думаете?..

– Нас бросят в темницу, и никто не узнает, что с нами сталось, – а потом мы попросту исчезнем.

– Ба! Не может быть. А как насчет нашего эскорта?

– Они получат приказ ни при каких обстоятельствах не упоминать ни наших имен, ни обстоятельств ареста.

– Кто мог отдать такой приказ и, главное, зачем?

– Кто? Сиодра, разумеется. Зачем? Они расстались с надеждой убить нас, ведь мы не стали сражаться, и Лаборю не смогла нас прикончить, как ей было приказано в случае нашего сопротивления...

– Что? Убить?

– Таков приказ – если мы окажем сопротивление при аресте.

– Клянусь Орбом!

– Ну?

– Пожалуй, вы правы, Кааврен. Они хотят, чтобы мы исчезли, не имея возможности доказать свою невиновность.

– Я тоже так считаю. Вот почему и обратился к вам. Мне кажется, вы сумеете что-нибудь придумать.

– Вы не ошиблись.

– Неужели вы уже что-то придумали?

– Почти.

– И в чем заключается ваш план?

Пэл покачал головой:

– Дайте мне несколько минут, я должен собраться с мыслями.

– Очень хорошо, но я прошу вас обратить внимание на то, что мы проходим мимо развалин Башен Волшебства и находимся неподалеку от Сторожевого холма, а значит, скоро окажемся в Крыле Дракона.

– Понимаю. Предоставьте все мне.

– Так и сделаю.

– Договорились.

Пэл вернулся к гвардейцу, разговор с которым прервал Кааврен.

– Прошу меня простить, дорогой сударь, – вежливо проговорил Пэл. – Мне пришлось сказать несколько слов утешения моему другу, впавшему в отчаяние из-за затруднительного положения, в котором мы находимся.

– Я все понимаю, – отозвался гвардеец, его звали Тэк. – Однако нам не следует обсуждать подобные темы.

– О, полностью с вами согласен. К тому же эта тема совсем не так интересна, как проделки императрицы. Неужели вы и в самом деле считаете, что она близка с Триуоллсом?

– Что вы имеете в виду, когда говорите "близка”? – с улыбкой полюбопытствовал Тэк.

– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.

– Заверяю вас, кавалер, ни в малейшей степени.

– Но что ж тут непонятного? Вот мы с вами, к примеру, сейчас близки.

– Ну не так чтобы очень – мы ведь не касаемся друг друга.

– Да, но вполне можем, если один из нас протянет руку, мой добрый Тэк.

– И все же мы этого не делаем.

– Но каждый из нас может, стало быть...

– Да?

– В общем, вот что значит "близки”.

– Гм... все же я полагаю, что для близости необходимо прикоснуться друг к другу.

– Прекрасно, – кивнул Пэл. – Итак, по вашей терминологии, близка ли императрица с Триуоллсом?

– Ну, – тут гвардеец подмигнул Пэлу, – близка, по меньшей мере следуя вашему определению.

– Ба, – сказал Пэл. – Это не так уж и много.

– Однако, – рассмеялся Тэк, – с моей точки зрения, и немало.

– Близость в соответствии с вашей терминологией, Тэк, гораздо приятнее.

– Тут я не стану с вами спорить, мой добрый Пэл.

– Полагаю, вам это хорошо известно, Тэк.

– Мне? К стыду своему, должен признать, что ни в малейшей степени.

– Ба! Ваша возлюбленная, я уверен, придерживается другого мнения.

– Если бы у меня была возлюбленная, вы могли бы оказаться правы.

– Как? Вы хотите сказать, у вас нет возлюбленной? Но вы весьма привлекательны, производите прекрасное впечатление, я бы не удивился, если бы леди десятками сходили с ума от любви к вам.

– О, многое из того, что вы говорите, правда, но я слишком скромен, чтобы воспользоваться расположением леди.

– Тогда вам следует познакомиться с женщиной, которая знает, как обращаться со стеснительным гвардейцем.

– С удовольствием, только...

– Только?

– Она должна быть благородного происхождения.

– Вам не о чем беспокоиться, я отлично вижу, с кем веду беседу.

– Кроме того, совершенно необходимо, чтобы она была красива.

– Справедливое требование.

– Теперь, надеюсь, вы понимаете, что с такими взглядами я обречен на одиночество.

– Что ж, давайте подведем итоги.

– Я не против.

– Во-первых, она должна быть красивой.

– Конечно.

– Во-вторых, ее происхождение должно быть безупречным, чтобы она подходила такому бравому гвардейцу, как вы.

– Продолжайте, кавалер, я согласен с вами по всем позициям.

– В-третьих, она должна быть готова к близости – в том смысле, в котором мы с вами понимаем это слово.

– Да, и в особенности в том смысле, который я в него вкладываю.

– Понятно.

– Прекрасно.

– И наконец, она должна быть способна преодолеть вашу стеснительность.

– Иными словами, не должна возражать против моей естественной сдержанности и робости – я очень скромный человек.

– Да, – кивнул Пэл, которому пришлось укусить себя за щеку, чтобы не расхохотаться. – Это я и сам заметил.

– Вижу, вы правильно оценили мою ситуацию, кавалер.

– Прошу меня простить, Тэк, но я не до конца понимаю, в чем все же заключаются ваши проблемы.

– Как?

– Совершенно.

– Мне следует объяснить?

– Если вы хотите, чтобы я понял, – да.

– Очень хорошо. Ответ содержится в нескольких словах: где я найду такую женщину?

– И вся проблема?

– Именно.

– Я знаю, как она решается.

– Знаете?

– Разумеется.

– И вы мне расскажете?

– Если пожелаете.

– Пожелаю? Я прошу вас об этом уже битый час.

– Ну что ж, мой ответ носит имя Дженикор э'Терикс.

– Дженикор?

– Да.

– Вы знакомы с ней лично, кавалер?

– Я? – удивился Пэл. – Нет, а вы?

– По правде говоря, я о ней слышал и видел ее.

– Ну, насколько мне известно, – продолжал Пэл, – она хорошего происхождения.

– Да, вероятно, так оно и есть, она почти наследница трона.

– И красива.

– Тут не может быть никаких сомнений.

– Что же еще вам нужно?

– Что еще? Она должна иметь желание завести близкие отношения с господином вроде меня.

– Она имеет такое желание.

– Ба! Я вам не верю.

– Правда, правда, я слышал об этом из достоверных источников. Мне известно, что, встретив господина, отличающегося красотой и скромностью, она начисто теряет голову и не может воздержаться от долгих поездок в экипаже, во время которых на ушко нашептываются разные интимные словечки, или прогулок, когда паузы между репликами становятся все длиннее и длиннее.

– Вы знаете определенно?

– Как если бы следовал за ней по всему городу.

– Но от кого?

– От капитана Г'ерета, естественно.

– Он рассказал вам это?

– Да. И в таких словах, что у меня не возникло ни малейших оснований для сомнений. Видите ли, он тоже очень стеснительный господин.

– Ну, честно говоря, я этого не заметил, но вы лучше знаете своего капитана.

– Уверяю вас.

– Что ж, я должен подумать.

– Только вам не следует тянуть. Такие женщины недолго остаются одинокими. Сам капитан женился бы на ней, но он, как вы знаете, дзурлорд, что не дает ему права жениться на драконе. К тому же он уже женат.

– Да, причины серьезные.

– Но к вам они не имеют никакого отношения, мой добрый Тэк.

– Откровенно говоря, я еще не думал о браке.

– Ну вы же знаете женщин. После того как они выходят замуж, пройдет лет сто, прежде чем у них возникнет желание стать близким другом кому-нибудь еще.

– Я тоже это заметил.

– Теперь вы понимаете, что вам не следует терять ни одного дня.

– Полагаю, вы правы, кавалер. Признаюсь, я вам премного обязан.

– Ба! Когда меня освободят, можете угостить меня обедом и парой бутылок айлорского, а потом рассказать, как развивались события. И тогда я буду полностью удовлетворен.

– Значит, вы думаете, что вас освободят?

– Не сомневаюсь, поскольку не совершил никакого преступления.

– Вы не совершили никакого преступления?

– Никакого.

– Но тогда почему вас арестовали?

– Не имею ни малейшего представления.

– В таком случае вас, несомненно, очень скоро освободят.

– И я так думаю.

– Надеюсь, мне к тому времени будет что вам рассказать.

– С удовольствием вас послушаю.

– Ах, кавалер, я бы с радостью продолжил наш разговор, но мы уже прибыли к Крылу Дракона, сержант вошла внутрь. Вот, кстати, она возвращается. Сейчас вас куда-то поведут, а следовательно, наша беседа заканчивается.

– До встречи, мой дорогой Тэк.

– До встречи, кавалер.

Пэл приблизился к Кааврену и сказал:

– Я все устроил.

– Что устроили, мой дорогой Пэл?

– Увидите.

– Надеюсь, поскольку нас ведут в Крыло Йорича, где проживает правосудие.

– Значит, вы боитесь правосудия?

– Нет, но в Крыле Йорича находится императорская тюрьма, где содержат государственных преступников. А еще тех, кто приговорен к смертной казни. И хотя я надеюсь, что мы не относимся к последней категории, боюсь, мы почти наверняка попадаем в первую.

И тут Кааврен не ошибался. Все произошло именно так, как он и предполагал. Однако мы не станем рассказывать, как пленников запирали в подземелье Крыла Йорича – не самая приятная тема, ведь узниками стали наши друзья, – а вместо этого перейдем к описанию других событий.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

В которой читатель, уже ставший свидетелем бескровной битвы, увидит бескровную дуэль

Теперь же обратим наше внимание на господина, которым пренебрегали почти с самого начала нашей истории. Речь пойдет о капитане Г'ерете, который отправил наших друзей на задание, принесшее такие неожиданные плоды. Капитан, конечно же, видел Пэла насквозь и прекрасно понимал: кавалер не сказал ему всей правды, когда предложил отправить четверку друзей в далекое путешествие. Однако Г'ерет не сомневался, что получит честный рапорт и полезную информацию; более того, капитан всегда старался помочь своим гвардейцам, к которым относился как патриарх огромной семьи к своим внукам.

Поэтому его мысли не раз обращались к тем, кого он отправил – а точнее, кому разрешил отправиться – на восток. Впрочем, Г'ерет был уверен: рано или поздно он узнает много интересного. Нельзя рассчитывать на то, что, если швырнуть мешок с золотом в нищенский приют Чатьер, это не вызовет там смятения. Точно так же, послав йенди, дзура, лиорна и тиасу в место, являющееся средоточием дворцовых интриг, нужно ожидать чего-нибудь из ряда вон выходящего.

Однако, с другой стороны, мы должны учитывать, что капитан оставался капитаном и, следовательно, был постоянно занят, тогда как двор замер в терпеливом ожидании результатов событий, которые происходили за сотни лиг от столицы. Капитан продолжал исполнять свои обязанности, главной из них – хотя он сам этого не понимал – являлось медленное превращение Императорской гвардии из элитного воинского подразделения в полицейское.

Что касается двора, судя по тому, что видел Г'ерет (не будучи интриганом, он тем не менее всегда был в курсе свежих новостей), двор все больше увлекался сплетнями по поводу императрицы, в то время как сам император, казалось, не обращал на супругу никакого внимания. Во дворец призвали лорда Адрона э'Кайрана, лорд Гарланд исчез, а атира Сиодра исполняла обязанности главного советника его величества. Придворные с беспокойством следили, в какую сторону Сиодра склонит императора касательно вторжения в Сэндихоум, передачи Пепперфилда и множества менее существенных вопросов, в которых каждый имел свой интерес.

Кроме всего прочего, на Г'ерета обрушилась целая серия жалоб на его гвардейцев, причем по самым неожиданным поводам. После расследования всякий раз оказывалось, что доносы носят ложный характер: люди, подавшие жалобу, в дальнейшем быстро от нее отказывались. Сначала капитан пришел к выводу, что Ланмарея пытается его оклеветать, но потом понял: кто-то просто старается занять его время. Однако тут Г'ерет ничего не мог поделать – оставалось только гадать.

До ушей Г'ерета дошел слух, что произведен арест каких-то неизвестных, которым предъявлено обвинение в некоем заговоре, но имена не назывались, замалчивался также и тот факт, что они были гвардейцами (на самом деле гвардейцам Ланмареи, арестовавшим наших друзей, даже не сообщили их имена – если не считать хитрого йенди, позаботившегося о том, чтобы его имя стало известно). Но капитан не стал особенно раздумывать по этому поводу – дело его явно не касалось, к тому же у него и так хватало забот.

Через два дня после событий, описанных в предыдущей главе, мы нашли Г'ерета в собственных покоях, где он обычно и решал текущие проблемы, то есть в той самой комнате, где проходило знаменитое знакомство Г'ерета с нашими друзьями. Примерно через час после того, как зазвонил полуденный колокол на Зубчатой башне Крыла Иссолы, звон которого, несмотря на стены и расстояние, отлично слышен и в Крыле Дракона, некий драконлорд, находящийся на дежурстве, доложил, что Дисеп э'Лания, маркиз Ботвейс, просит принять его по личному вопросу.

– Хорошо, – ответил Г'ерет. – Я его знаю, можете впустить.

Маркиз вошел, изысканно поклонился капитану Г'ерету, который предложил ему сесть. Маркиз вежливо отказался. На что Г'ерет лишь крякнул. Словно хотел сказать: "Ну, значит, ваш визит нельзя считать просто дружеским”.

– Милорд капитан Г'ерет, я пришел к вам как друг леди Дженикор э'Терикс, – заявил маркиз.

– Ее имя мне знакомо.

– В том нет никаких сомнений.

– Ну и что она от меня хочет?

– Как, разве вы не знаете?

Капитан снова крякнул, на сей раз это означало: "А откуда мне знать?”

– В таком случае, – настаивал на своем Дисеп, – быть может, вы хотя бы догадываетесь, о чем речь?

Капитан настолько удивился, что даже ответил:

– Уверяю вас, нет.

– Очень странно, капитан.

Г'ерет еще раз крякнул.

– Вы говорите загадками, – буркнул он.

– Желаете, чтобы наш разговор стал более откровенным?

– Ни о чем другом я вас и не прошу.

– Я должен сообщить вам о своей миссии?

– Заверяю вас, я уже целый час пытаюсь понять, что вы имеете в виду.

– Неужели вы не понимаете? Дженикор э'Терикс? Я повторяю – Дженикор э'Терикс?

– Ну да, вы пришли от ее имени. Но не более. И все же из вашего поведения ясно, что вы преследуете определенную цель.

– Вы очень проницательны, милорд.

– Значит ли это, что мне следует найти друга, с которым вы могли бы обговорить детали?

– О, вы все поняли.