Лиза Джейн Смит

Черный рассвет ч.18

Царство Ночи

Глава 20

Мэгги осторожно поддерживала Сильвию. Она опустилась рядом с ней на колени и старалась держать ее так, чтобы не задеть копье, пронзившее ее грудь.
Все кончено. На том месте, где только что стоял Хантер Редферн с самыми верными соратниками, зияла огромная, выжженная в земле воронка.
Перед глазами Мэгги все еще стояла ужасная картина взрыва и разбегающихся в разные стороны людей. Среди них она заметила работорговца Гэвина, но Хантера нигде не было. Когда ударил Голубой Огонь, он оказался в эпицентре взрыва и от него ничего не осталось, даже рыжего волоска.
На площади из всех Ночных обитателей остался только Дилос.
Рабы украдкой выглядывали из своих хибар.
— Не бойтесь! — закричала Джина. — Эй! Выходите, не бойтесь! Дилос не опасен. Во всяком случае, для вас. Выходите. Все выходите! Ну что вы там прячетесь?
Мэгги увидела высокую худощавую фигуру и прижавшуюся к ней сбоку маленькую девочку.
— Прачка! Пи Джей! Какое счастье, что с вами все в порядке! Нет, Прачка, пожалуйста, не надо...
Прачка упала перед Мэгги на колени. Потом пристально посмотрела на Сильвию, лицо которой приобрело мертвенно-бледный, сероватый оттенок. Под глазами легли синие тени, а из уголка губ сочилась кровь.
— Дело плохо, — прохрипела Сильвия.
— Да, так и есть, — прямо сказала Прачка. — Освободительница, ты ей уже ничем не поможешь. И я тоже ничем не смогу ей помочь.
— Никакая я не Освободительница. — Мэгги вдруг всхлипнула и быстро смахнула навернувшиеся на глаза слезы.
— Значит, ты ловко морочишь всем голову, — сказала Прачка и поднялась с колен. — Однако похоже, что все рабы действительно свободны. Ты пришла — и пророчество исполнилось. Если это и не твоих рук дело, то, согласись, очень странное совпадение.
Почтительный взгляд ее темных глаз заставил Мэгги почувствовать себя неловко. Она показала на Сильвию.
— Это не я, это она спасла нас, — пробормотала Мэгги. — Сильвия заслуживает признания...
— Не только она, — раздался у нее за спиной тихий голос, и Мэгги обернулась к Дилосу:
— Конечно! И ты тоже.
— Я не об этом. — Он сел на землю рядом с Прачкой, обнял Мэгги и погладил руку Сильвии. — Я мог бы попытаться спасти тебя. Ты согласна Сильвия?
— Уйти в вампиры? — Она отрицательно покачала головой. — Нет. Нет смысла. Меня пронзили деревянным копьем, мне все равно не выжить.
Мэгги оглядела острый обломок дерева:
— Мы вытащим его...
— Брось! Я не выдержу. Сдайся хотя бы один раз, а? — усмехнулась Сильвия.
Потрясающе! Даже на пороге смерти она оставалась насмешливой и язвительной. Ее стойкость восхищала Мэгги.
— Послушай-ка, — неожиданно обратилась к ней Сильвия, — хочу кое-что тебе сказать. — Она прерывисто вздохнула: — О твоем брате.
Мэгги сжалась в ожидании ужасных подробностей его гибели.
— Знаешь, что меня действительно задевало? Мне было так обидно, когда я долго наряжалась, сооружала умопомрачительную прическу и шла на свидание с твоим братом, а он... сразу начинал рассказывать о тебе.
Мэгги заморгала в недоумении. Это было совсем не то, что она ожидала услышать.
— Он... что?
— Рассказывал о своей сестренке. Какая она смелая, какая она смышленая и какая упрямая.
Мэгги продолжала моргать. Она бы не удивилась, обвини ее Майлз во всех смертных грехах... Но неужели он и правда думал, что она смышленая? Она почувствовала, что ее веки снова защипало и ком подступил к горлу.
— Я не смела сказать ни одного плохого слова в твой адрес. — Сильвия прищурила свои потемневшие фиолетовые глаза. — Я возненавидела тебя за это... А его... его я любила.
Голос Сильвии становился все слабее. Арадия прикоснулась к ее серебристым волосам.
— Тебе осталось совсем немного, — произнесла она, словно предупреждая.
Сильвия опустила веки — она знала это.
— Я сказала Дилосу, что я убила Майлза, — прошептала она. — Но... я лгала.
Сердце Мэгги забилось так сильно, что его удары сотрясали все ее тело.
— Ты не убила его? Он жив?
— Я хотела наказать его... но я хотела, чтобы он всегда был рядом со мной...
У Мэгги голова пошла кругом. Она буквально впилась взглядом в бледное лицо колдуньи.
— Пожалуйста! Скажи мне, что ты с ним сделала. Ну пожалуйста! Говори!
— Я его... изменила... — от мелодичного голоса Сильвии остался лишь хриплый шепот. — Я превратила его в оборотня... и еще немного поколдовала, чтобы он не мог стать человеком, пока я того не захочу...
— Какое заклинание? — быстро спросила Арадия.
Сильвия слабо вздохнула:
— Ничего особенного, Дева... Просто сними кожаную повязку с его лапки. Он всегда будет оборотнем... но останется жив... — Ее голос неожиданно стал прежним, а в глазах мелькнуло выражение прежней жестокости. — Мэгги, ты же очень смышленая... Ты наверняка догадаешься, в кого я его превратила...
Она не договорила: жутковатый звук вырвался из ее горла. Мэгги никогда такого не слышала, но почему-то сразу поняла, что он означает: Сильвия умерла.
Ее стройное тело, обтянутое зеленым платьем, выгнулось дугой и застыло. Голова запрокинулась. Широко распахнутые глаза цвета лесных фиалок смотрели в небо, но они уже ничего не видели.
Арадия положила свою тонкую руку на бледный лоб Сильвии.
— Богиня Жизни, прими дочь Элвайзы, — проговорила она проникновенным низким голосом. — Проводи ее в другой мир. — И добавила шепотом: — Да пребудет с ней благодарная память всех ведьм.
Мэгги со страхом ждала, что появится светящаяся фигура и окружит Арадию светлой аурой. Но она видела лишь прекрасное, смуглое, как кофе с молоком, лицо Арадии и ее печальные слепые глаза.
Арадия нежно закрыла ладонью глаза Сильвии.
Мэгги стиснула зубы, чтобы не заплакать. Не помогло. Она всхлипнула и вдруг отчаянно разревелась. Дилос обнял ее, и она зарылась лицом в его плечо. Это помогло. Несколько секунд — и Мэгги взяла себя в руки. В его объятиях ее охватывало невыразимое чувство покоя и безопасности, как и тогда в ее волшебном сне. Она знала, что принадлежит ему. До тех пор, пока они вместе, с ней все будет в порядке.
Пи Джей подбежала к Мэгги, и та, высвободив одну руку из объятий Дилоса, прижала к себе маленькую испуганную девочку:
— С тобой все хорошо, детка?
Пи Джей шмыгнула носом:
— Да. Теперь — да. Было страшновато, но я рада, что все уже позади.
— Знаешь, — неожиданно заговорила Джина, глядя вниз на Сильвию, — вот так и мне хотелось бы уйти. Избрав свой собственный путь...
Ее слова поразили Мэгги и помогли справиться с истерикой. Она покачала головой:
— Не могу понять, почему я переживаю из-за ее гибели. Она принесла нам столько горя. Я и сама недавно хотела ее убить.
— Она была личностью, — сказал Дилос.
«Точнее не скажешь», — подумала Мэгги.
Она заметила, что Джина, Прачка и Дилос вопросительно смотрят на нее, и Арадия тоже повернулась к ней.
— Ну? — спросила Джина. — Ты догадалась, в кого она превратила твоего брата?
— О! Думаю, да. Дилос, что значит имя «Гэвин»? Для оборотня? Оно означает «сокол»?
— Да. Сокол или ястреб.
Мэгги обрадовалась:
— Тогда все просто. — Она вскочила, и Дилос поднялся вместе с ней. — Как нам найти сокола, с которым она охотилась в тот день, когда мы впервые встретились? Помнишь, они вышли на охоту и ты был с ними?
— Птиц держат рядом с конюшнями.
Они направились к конюшням, и за ними последовала целая толпа: Старая Штопальщица, которая болтала без умолку, Бельевая Замочка, чей вид уже не был таким испуганным, и Мойщица Ночных Горшков...
— Вам нужны новые имена, — обратилась к ним Мэгги. — Сможете выбрать себе имя?
Высокая девушка с мечтательными, нежными глазами застенчиво улыбнулась:
— Однажды я слышала имя Гортензия...
— Хорошее имя, — подумав, кивнула Мэгги. — Просто замечательное. Особенно по сравнению с прежним.
Они подошли к небольшому темному загону для скота недалеко от крепостной стены. Соколы встрепенулись и захлопали крыльями.
— Птицы на вид совершенно одинаковые! — испугалась Мэгги.
— Он должен быть новеньким, — сказал Дилос. — Может быть, вон тот... Где сокольничий?
Все бросились искать сокольничего, а Джина подошла к Мэгги:
— Не могу понять, как ты догадалась. И вообще с чего ты взяла, что Гэвин оборотень?
— М-м-м... логическим путем. Берн был оборотнем, так? А у них схожие возможности восприятия. Кроме того, Арадия сказала, что Сильвия заколдовала Майлза еще в своей квартире, когда Берн и Гэвин были там. Значит, она могла использовать оборотней, чтобы распространить заклятие и на Майлза.
— А почему ты решила, что Гэвин был соколом?
— Не знаю... Он похож на сокола. Такой же быстрый и золотистый. И потом, когда он убежал от Дилоса, он моментально нашел охотников. По земле так быстро не доберешься. Тогда мне было не до того, но в глубине сознания отложилось, что он должен был лететь по воздуху.
Джина хитро прищурилась:
— Этого недостаточно, чтобы догадаться.
— Нет... только в общих чертах. Знаешь, Майлз должен был быть именно соколом. Сильвия не смогла бы брать с собой в горы свинью, тигра или медведя. И на охоте я видела ее с соколом. Она должна была превратить его в нечто маленькое, что можно всегда носить с собой в качестве аксессуара к костюму. Здесь все логично.
— Хм, — покачала головой Джина. — Все равно, по-моему, тебе не хватит мозгов на изобретение космической ракеты. Тебе просто повезло, что ты догадалась.
— Я в этом пока не уверена, — прошептала Мэгги. — Но я очень надеюсь.
В это время к ним привели худощавого человека с острым взглядом — это и был сокольничий. На вытянутой руке он держал большую птицу.
— Вот новый сокол. Леди Сильвия приказала никогда не снимать зеленую повязку с его лапки. Но я захватил с собой нож. Вы хотите снять ее?
Мэгги затаила дыхание. У нее тряслись пальцы, когда она разрезала кожаный изумрудно-зеленый шнурок.
Он упал — ее сердце замерло. Ничего не случилось.
Но через пару тягостных секунд началось превращение. По телу сокола пошли волны, его очертания расплывались, крылья вытягивались... и потом сокол исчез, а на его месте постепенно возникала фигура юноши...
Еще мгновение — и перед ними стоял Майлз. Он встряхнул золотисто-каштановыми волосами, озорно улыбнулся и показал жестом — кулак с большим пальцем вверх — все отлично.
— Привет! Я знал, что ты меня выручишь. А иначе зачем нужны младшие сестры?
Мэгги бросилась к нему на шею.

Им казалось, что прошло очень много времени. Все слезы были пролиты, все секреты раскрыты, все объяснения произнесены. Рабы — то есть бывшие рабы, поправила себя Мэгги, — начали потихоньку менять свой быт и строить планы на будущее. Дилос и Арадия отправили послов во Внешний Мир.
Но многое еще нужно было устроить. Мэгги понимала, что жизнь никогда уже не станет для нее прежней. Ее брат превращен в оборотня. К счастью, ему понравилось быть соколом. Мэгги улыбнулась. Он увлеченно рассказывал Джине о новых возможностях покорения горных вершин — на крыльях.
Ее парнем — нет, ее духовным супругом — оказался обладатель Неукротимой Силы. Арадия объяснила, что это для них означает. Царство Ночи попытается их убить. Рассветный Круг возьмет их под свою защиту до того рокового часа, когда Дилос вступит в решительный бой. Сражение будет жестоким.
Мэгги и сама изменилась. Она чувствовала свою ответственность за людей из долины, которые по-прежнему звали ее Освободительницей. Она обязана помочь им найти свой путь во Внешнем Мире. Ее судьба отныне связана с их судьбами навсегда.
Впрочем, в настоящий момент возникла весьма прозаическая проблема: хотелось есть.
— Приглашаю всех в замок. Будем пировать! — сказал Дилос громко.
Он повел Мэгги к замку... Но в это время Пи Джей замахала руками, показывая в небо. А по толпе прошел благоговейный шепот:
— Солнце! Смотрите, солнце!
Мэгги посмотрела вверх и зажмурилась. В перламутровом небе Королевства Тьмы, точно в том месте, куда ударил Голубой Огонь, образовался небольшой просвет в облаках. В него и выглянуло солнце, прогоняя туман и одевая леса и поля в зеленый наряд, который отражался в блестящей поверхности черных стен замка, как в зеркале.
«Волшебный мир, — подумала Мэгги, удивленно озираясь вокруг. — Ну до чего здесь красиво!»
Она посмотрела на Дилоса: темные взъерошенные волосы, чеканный профиль, высокие скулы, гордый и властный изгиб губ... нет, теперь в нем появилась мягкость, — и встретила взгляд его бесстрашных золотых глаз, полный любви и заботы. Для него в этом мире не было никого важнее Мэгги.
— Я думаю, что все пророчества исполнились совершенно случайно, — медленно проговорила она. — Самые обычные люди старались быть добрыми, и им повезло.
— В тебе нет ничего обычного, — возразил Дилос и поцеловал ее.

Один — из края королей, давным-давно забытых,
Один — из очага, где теплится огонь,
Один — из мира Дня, где два бессонных ока,
Один — из сумерек и вновь сольется с Тьмой.